Сирийские алавиты спрятались на российской военной базе в Латакии от погромов. В дестабилизации участвовали украинские диверсанты. Как рассказал aif.ru работавший в этой стране военный медик, руководитель проекта «Врачи — фронту» Национального центра управления обороны Дмитрий Омутных, ситуация в стране стала взрывоопасной.
По информации пресс-секретаря МИД России Марии Захаровой, на российской авиабазе Хмеймим на 13 марта спряталось от погромов до 9 тысяч сирийцев. И это, в основном, женщины и дети. При том, что погибло, по оценкам международных гуманитарных организаций, больше 1,5 тысячи человек.
Дмитрий Омутных объяснил aif.ru, что гражданское население Сирии, которое пустили на российские базы военные, «спасались бегством от физического уничтожения». «Это старики, женины и дети. Им здесь немного спокойнее, какие-то гарантии безопасности есть. Но базы не защищены ничем. Что дальше делать — большой вопрос. Какие-то беженцы успели уехать в Россию, получить статус и гражданство», — говорит собеседник.
Военный медик утверждает, что сейчас на северо-западе Сирии «все плохо, идут мощнейшие зачистки». Радикальные исламисты воспользовались, как поводом, несколькими стычками в алавитских (христианских) селах. «Дальше алавитов представили, как сторонников [экс-президента Башара] Асада, которые хотят взять реванш, и началась жестокая резня», — подчеркивает он.
Российский медик напоминает, что при Асаде одним из гарантов безопасности были российские подразделения при Центре примирения враждующих сторон (ЦПВС), который базировался в Хмеймиме, а представительства имел во всех городах, включая Дамаск. «Как пишется, так и слышится: он примирял и друзов, и суннитов, и шиитов, и алавитов, правящую при Асаде конфессию. Потому что, несмотря на тяжелейшие последствия войны 2015 года, Асаду удавалось удерживать крайне враждующие группировки, непримиримые стороны. Клубок противоречий много лет существовал», — продолжает собеседник.
Раньше все стычки решались на уровне ЦПВС, продолжает он. «Центр выступал арбитром, был над схваткой, гарантом безопасности гражданского населения. Сейчас этого временно нет. Россия также помогала с медициной, восстановлением после землетрясений, поставляла гуманитарную помощь», — подчеркивает Омутных.
Он рассказал, что все время происходили какие-то стычки. «Все замирение во многом базировалось на заверениях новой власти о том, что будут максимально учтены интересы всех сторон — как религиозных, так и клановых. Было задекларировано участие всех сторон в жизни гражданского общества, планировалось проведение выборов. Но что-то пошло не так, договоренности нарушены», — делится он.
Эксперт говорит, что в Сирии пока не установилась твердая власть. Израиль «по-тихому порешал свои вопросы», подошел к Дамаску, оккупировав большую территорию соседей. И вряд ли освободит ее когда-нибудь, как буферную зону при попустительстве мирового сообщества.
Военный из Сирии отмечает, что когда к власти в стране пришла запрещенная в России террористическая организация «Хайат Тахрир аш-Шам»* (ХТШ), она пыталась переориентироваться, показать возможность цивилизованного взаимодействия. ХТШ обещала через три месяца провести выборы. И услышать все стороны. Алавиты, христиане и шиитское меньшинство им поверили, многие остались в стране, хотя были возможности уехать. Решили выстраивать новое государство.
«Много лет разными сторонами обсуждалась карта раздела Сирии на четыре зоны, федеративные провинции — и курдами, и турками, и другими сторонами. Тартус и Латакия всегда отводилась алавитам, там гарантировалась их безопасность. Они там компактно проживают. Других вариантов и не было. Однако произошла настоящая резня. Больше тысячи человек, включая женщин и детей, вырезали только по религиозному принципу — потому что они были алавитами. Это исламский фундаментализм», — уверяет Омутных.
По его мнению, из-за этой ситуации и друзы, и курды не смогут верить новой власти. Потому что ключевым моментом при смене режима было всеобщее примирение. А обсуждается вопрос раздела Сирии. Турецкие власти пытаются воздействовать на запрещенную в России террористическую организацию «Хайат Тахрир аш-Шам» (ХТШ), англосаксы всегда закладывали мины замедленного действия во все ближневосточные конфликты — создание израильского государства с неопределенностью палестинского государства, ситуация в Секторе Газа. Боюсь, что дальше будет хуже», — считает военный медик.
Очень важным фактором, по его оценке, будут российские военные базы Хмеймим в Латакии и в Тартусе. «Это влияние на Восточном Средиземноморье и Ближнем Востоке. Других точек у нас нет. Важно логистически их сохранить для возможности переброски наших сил в Африку. Хмеймим — это и материально-техническая база, и аэродром подскока для перелета в Ливию в Бенгази, и в страны, где у нас есть интересы в Африке. И это один из немногих реальных рычагов воздействия, чтобы не было геноцида населения в Сирии. Безусловно, мы вынуждены договариваться», — полагает Омутных.
Он считает, что правящая ХШТ хоть что-то контролирует. Там есть, с кем разговаривать. «А ведь есть много заинтересованных противников. Например, украинские диверсанты, которые были отправлены для дестабилизации и сыграли свою роль. Никуда не делось протурецкое влияние. Все они не заинтересованы в нашем присутствии. Поэтому нашим военным и дипломатам нужно очень тонко выстраивать отношения и договариваться о нашем присутствии», — продолжает собеседник.
Эксперт отметил, что украинцы отправлялись для подготовки терактов против российских военных баз, для дестабилизации обстановки. «Еще осенью мы фиксировали их присутствие. Они беспрепятственно общались с местными жителями, потому что они говорили на русском языке, а сирийцы не отличали их от россиян. И они предоставляли информацию западным кураторам. В декабре они заявляли, что готовы занять позиции России в Тартусе и Латакии в обмен на поставки зерна из Одессы», — добавил он. Поэтому ситуация пока крайне неопределенная.
* Террористическая организация, запрещена в России